Давай ещё раз про созвоны

Даже не знаю, ребят. Вот почему я такая негативная токсичная баба?
Вот побейте меня палками, но я просто выдохлась уже:

________________________
1. Человек в течение последнего года присылает резюме каждый месяц.
А в нём ничего не меняется. За год ничего не появилось.
Ничегошеньки не изменилось. Портфолио так и не появилось.
И ты каждый раз говоришь: без опыта нет. И в вакансии пишешь — нет.
Надо хоть что-то. А ничего не меняется.

Не думайте, что такая настойчивость это значит человек упёртый и это делает его желательным кандидатом. Ну нет. Не надо больше присылать. Пожалуйста, не надо.

________________________
2. Человек откликается на каждую вакансию, присылает резюме, ему отвечают что не подходит. А он потом находит тебя в личке во ВСЕХ соцсетях и начинает писать: А почему нет?

Ну честно признаюсь, меня пугает, когда у человека в резюме сменяются работы каждые 1-2 месяца. А ещё больше пугает, что человек нашёл меня во всех соц.сетях, и везде задал вопрос, а потом начал спорить, что я не права и это никак ни на что не влияет.
А зачем ты мне доказываешь, что ты мне нужен?
Чтобы что?
Кажется, эта нелогичность сама по себе говорит, что нет.

________________________
3. Или тебе пишут: откликаюсь на вакансию на сайте. А ты дружелюбно: Извини, сейчас не набираем, но сохранили резюме, как только будем — напишем 🙂 И смайлик. Смайлик ставишь в конце. Ибо дружелюбно. И сейчас дружелюбно — очень сложно.

И тебе отвечают: «тогда почему на вашем сайте было указано что вакансия открыта»
Вот прям так. Ты ему смайлик, а он тебе с маленькой буквы и без вопросительного знака и без запятой.

Чтобы что?!
Ты этот вопрос задаёшь, чтобы что?
Да мы раздолбаи, повесили на сайт вакансии, которые у нас когда-либо могут случиться, чтоб они там были. Год назад повесили, с тех пор висят вот. Сейчас не набираем. Или что, думаешь решим тебя взять после этого вопроса? Ох, да, извини, раз висит — давай тогда возьмём тебя.

________________________
Самое лайтовое, с чем сталкиваются все — это когда ты три раза пишешь в вакансии «давайте не тратить время друг друга — без опыта мы сейчас не готовы брать».
И тебе в почту падает 2/3 резюме от людей без опыта.

Чтобы что?
Чтобы мы вдруг решили, что нам надо троих взять вместо одного? Одного, чтоб нормально работу делал(как нам и надо). Второго, чтоб учил. Третьего чтоб был учеником.
Или потому что вы такой охуенный, точно надо брать.
Ну это не исключено, кстати 🙂

________________________
Мораль:

Когда общаетесь, задавайте себе вопрос «Я это делаю чтобы что?»

ЧТОБЫ ЧТО ПОЛУЧИТЬ?!

Если ответ не укладывается в область профессиональную, а лежит на стороне ваших комплексов и фиксаций — ну оставьте это своему психологу. Больше никому это не нужно.

1. Проверить идею, не создавая продукта. Хотели запустить маркетплейс для пенсионеров. Исследование показало, что люди старше 60 лет спокойно пользуются обычными интернет-магазинами.

2. Исправить запустившийся, но не сработавший продукт. Сервис показывал карту спортивных мероприятий, но продвигался на аудиторию с низким доходом, продаж не было. Составили портреты потенциальных пользователей и провели с ними кастдев. В итоге сосредоточились на сегменте спортивных путешественников и правильно донесли до них ценность сервиса.

3. Улучшить то, что работает. Клиенты банка заполняли юридически значимое поле «Назначение платежа» всякой белибердой. Юзабилити-тесты показали, что люди считают поле второстепенным и заполняют только затем, чтобы кнопка платежа активировалась. В итоге в плейсхолдере поля показали пример, и таких ситуаций стало на 30% меньше.

4. Сравнить между собой конкурирующие продукты или отдельные фичи.

5. Понять, сколько потенциальные клиенты готовы платить.

6. Найти ошибку в интерфейсе.

Исследования не пригодятся:

1. Сервисам про фан вроде MSQRD и сервисам-витаминкам вроде приложений для медитации. У них сложно выделить пользовательскую потребность или проблему.

2. Любым проектам в ситуации «Мы хотим, чтобы вы пришли и сказали, как решить наши проблемы». В этом случае лучше обратиться к консалтерам.

https://vc.ru/design/86942

Цель: провести анкетирование людей в определенные часы в пределах заданной территории.
Исторически, в этом методе использовались только бумажные анкеты, но с недавнего времени стали применяться мобильные приложения. На сегодня доступно множество разнообразных решений; в студии транспортного проектирования остановились на приложении Квизер.

Так же, как и во всех других методах, прежде чем в первый раз выйти в поле, полевики обязательно проходят инструктаж и обучение. Они погружаются в проект и вместе с исследователями подробно разбирают анкету и каждый вопрос в ней. До будущих полевиков стараются донести суть того, что главная цель опроса — максимально объективно узнать от респондента цель его пребывания в данном месте. Но, так как большинство полевиков, приходящих на опрос — это новички, которые не обладают необходимыми навыками, то они не сразу понимают, что значит быть объективным и беспристрастным.
Все они делают одни и те же ошибки: перефразируют вопросы своими словами, зачитывают вслух варианты ответов, неправильно или неточно понимают суть вопроса. Все это приводит к нарушению методики, и сильно влияет на чистоту исследования. Эту проблему необходимо решать, повышая уровень обучения, вводя в него больше интерактивных элементов.

После инструктажа и обучения, полевик выходит на точку (кластер). Обычно, в одном исследовании требуется собрать данные с 25 респондентов, число которых, в свою очередь, ограничено квотой — то есть заданным количеством людей определенного возраста. Например, 4 мужчины и 4 женщины возрастом от 18 до 34 лет и т.д.

Полевик приезжает к своему времени на место, логинится в приложении, и, начинает поиск респондентов по квоте.
Во время анкетирования приложение записывает аудио. Между опросами полевик отсылает заполненную анкету и аудио разговора методологам. Те выборочно прослушивают аудиозаписи, чтобы определить, как полевики справляются с заданием. Так же, через приложение, методологи следят за геопозицией полевика.
Таким образом, возможности для фальсификации у полевика практически не остается. Он знает, что его геопозиция отслеживается, а запись опроса может быть прослушана.
В случае, если исследователь при прослушивании анкеты обнаруживает ошибки, то он оперативно связывается с полевиком, чтобы тот исправился или переделал анкету. Новичкам бывает особенно тяжело, поэтому за ними следят наиболее пристально.

При работе с приложением, основным недостаткам является не интерфейс, а логика, с которой методологи составляют анкету. Нередко, в ходе реальной работы, оказывается, что вопрос в анкете сформулирован некорректно, или, вместо одного варианта ответа, необходимо было указывать несколько.
Например, вопрос про то, каким транспортом люди пользуются чаще всего, был именно с такой ошибкой — был доступен только один вариант ответа, тогда как многие люди в равной степени пользуются несколькими видами транспорта.
В таких ситуациях полевики обращаются с обратной связью к исследователям, и в итоге, подобные недочеты исправляются.

Одна из главных проблем полевиков — возможность достоверно определить возраст респондента. По правилам, полевики должны начать анкету сразу после того, как подошли к человеку, и если он не подходит по квоте, но анкета уже начата, полевик не может её досрочно прервать, и им приходится тратить время и квоту на нецелевого респондента.
В таких случаях полевики прибегают к хитростям: либо сначала предзаполняют анкету, а потом находят нужного человека; либо, наоборот — сначала спрашивают возраст, и только после этого начинают проводить опрос.

Так же, большой головной болью являются квоты: часто происходит так, что основной объем квоты опрошен, и остаются какие-то редкие типажи людей, которых приходится долго искать. В таких случаях, после согласования с исследователями, разрешается добирать людей не по целевым параметрам.

Оплата за опрос происходит только за полностью заполненную квоту (она, напомню, обычно составляет 25 человек), то есть за 24 человека не заплатят ничего. И наоборот — если ты перевыполнил план, то сверх квоты доплачивать не будут.

Британская высшая школа дизайна, а в простонародье британка, готовит специалистов по множеству образовательных программ: от высшего образования до краткосрочных интенсивов. Я учусь на программе ДПО (дополнительного профессионального образования), по факту это профессиональная переквалификация, правда, поступить можно только с уже имеющимся диплом о высшем или среднем образовании, так как это образование дается дополнительно к уже имеющемуся.

Мы занимаемся во вторник и четверг с 19 до 22, и в субботу с 11 до 18.
Обучение очное, и это круто. Можно вновь почувствовать себя учеником: поднимать руку на занятиях, выполнять задания и хлопать выступающим.
Одна из фишек очного образования — коммуникация с другими студентами. Это здорово стимулирует — когда ты видишь, что большинство уже выполнили задание, то волей-неволей сам начинаешь шевелиться. И конечно, это новые связи и знакомства — одна из причин, по которой я пошел в британку.

В данный момент у нас во всю идет блок исследования — экспериментальный курс на 1,5 месяца. Введение подобного курса — это попытка адаптации обучения под динамично меняющуюся индустрию.

Многие из выпускников, скорее всего, будут работать продуктовыми дизайнерами, а работа над продуктом подразумевает постоянное исследование, построение гипотез и проверка их на пользователях.

И, даже если в непосредственные обязанности дизайнера не будет входить проведение исследования, он все равно должен понимать, в чем ценность этих исследований, чтобы, в случае необходимости, отстоять эти ценности внутри команды, либо перед бизнесом/заказчиком.

Ещё несколько лет назад мне казалось, что шрифт «просто существует».

Я использовал чужой объект дизайна, не особо задумываясь: кто и зачем его произвёл.

Можно трактовать это как невежество или же отсутствие тонкой разрешающей способности.

Пару лет назад я стал интересоваться вопросом сильнее и встретил свой день рождения в кампусе Барбанеля на форкурсе Жени Юкечева.

Там впервые открыл Глифс и спроектировал(!) — точнее реконструировал — часть латинской кассы одного наборного шрифта.

Испытал «вау».

Из-за высокого порога входа в профессию шрифтовых дизайнеров кратно меньше графических, продуктовых и прочих.

Оттого особенно ценно, когда они делятся своим процессом без присущего многим снобизма.

Начиная с сообщения ниже — в лучшем духе твиттер-тредов — Александр Черепанов рассказывает о создании шрифта для Рокетбанка.

Отдельно можно обсуждать вопрос целесообразности, но нам здесь интересно не это, а сам подход в духе новой школы от лица живого человека, который дизайнит шрифты: пробует, переживает и делает новые итерации.